17 декабря 2020 г. Беседа на радио «Вера».

Наши собеседницы — регент Хоровой школы «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве Елена Сидорычева и хормейстер, преподаватель Яна Находнова.

Мы говорили о том, почему в подростковом возрасте важны творческие увлечения и поддержка взрослых, а также о том, как влияет на подростков участие в богослужениях. Наши собеседницы ответили, как возникла идея создания сначала хора мальчиков и юношей, а затем и целой школы хорового пения, где, помимо прочих предметов, детям преподают также основы православного вероучения, и как пандемия повлияла на занятия и на подготовку учащихся к выступлениям. Елена и Яна рассказали о традициях хора, о его репертуаре, а также о том, в чем они, как преподаватели, видят свою основную задачу.

Ведущая: Елизавета Волчегорская


Л. Горская

— В эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С вами Лиза Горская. И сегодня у нас на связи Елена Сидорычева, регент хоровой школы мальчиков «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве, и хормейстер и преподаватель Яна Находнова.

Е. Сидорычева

— Здравствуйте.

Я. Находнова

— Здравствуйте.

Л. Горская

— Добрый вечер. Всегда сложно говорить с музыкантами, не послушав музыку, я предлагаю поэтому с музыки и начать, тем более, что это ваша визитная карточка. Что будем слушать?

Е. Сидорычева

— Давайте послушаем, наверное, в исполнении хора мальчиков, поскольку мы занимаемся с мальчиками, «Богородице Дево, радуйся» Кремлёвского распева — с неё начнём.

(Звучит песнопение.)

Л. Горская

— Детское звучание, которое я, не являясь музыкантом, даже не могу описать словами. Я хочу спросить: с чего всё началось? Сейчас очень много… не то чтобы много, но смешанные хоры встречаются чаще. Вот у вас хор мальчиков, как он возник, как возникла идея? Лена, вы, наверное, расскажете сначала?

Е. Сидорычева

— Да, конечно. Это идея создания хора мальчиков по типу Синодального хора, который был ещё до революции в Москве. Мы познакомились в 2016 году очень случайно, как-то нас судьба свела. Наверное, случайно, но не случайно, просто отец Александр недолгое время служил в соборе, и когда он пришёл, очень много было у него идей развития разных направлений, в том числе он очень хотел, чтобы в соборе звучали детские голоса, в том числе голоса мальчишек. И, как мы с ним потом, когда познакомились, разговорились, оказывается, что он давно мечтал о создании хора мальчиков. Такой случай предоставился — предложил он попробовать нам организовать хор. И в марте 2016 года мы набрали небольшое количество человек,10-15 у нас сначала было мальчишек, начали с ними заниматься. Надо сказать, что как-то мы большими темпами пошли вперёд, потому что уже полгода отзанимавшись, мы дали первый отчётный концерт. И на будущий год обговаривали, чтобы мы были в статусе не только хорового коллектива, но в статусе школы, то есть у нас появились уже дополнительные предметы. Помимо хора, это Закон Божий, сольфеджио, вокал, фортепьяно и, конечно, клиросная практика так называемая — пение на Литургиях за богослужением. Как-то быстро мы очень начали и быстро пошли вперёд. И уже ко второму году в сентябре пришли новые мальчишки, причём у нас возраст с шести лет и до 18 лет у нас ребятки учатся. Школа как-то начали набирать обороты, и с 10-15 человек мы выросли до 45-50. Цифра всё время колеблется, потому что, как говорил сам покойный наш отец Александр, наш основатель школы, что мальчики — это, как изюм в булочке, их очень мало, их, конечно, надо собирать по крупицам. Тем более, что у нас духовное направление и, конечно, мальчишкам тяжело заниматься музыкой, потому что это требует определённой усидчивости, как мы знаем, — и фортепьяно, и хор, где надо сидеть часами и отрабатывать какие-то такты и звуки. Хочется им побегать, пошалить, что у нас тоже бывает зачастую, но как-то, знаете, приходят дети, в которых есть желание и глаза горят, они остаются. А есть, конечно, детки, которые уходят, понимают, что им тяжело или это не их направление — наверное, так, да, Яна Александровна?

Я. Находнова

— Я хочу добавить то, что так как я занимаюсь ещё и с маленькими, как раз с подготовительным классом и с первым-вторым, то есть с начальной группой хора, то я вижу, что очень многих детей приводят родители, бабушки, которые очень бы хотели, чтобы дети пели в церковном хоре, участвовали. И здесь иногда происходит, конечно, так как, знаете, мы детям это действительно всё время внушаем, что это не просто занятия в музыкальной школе, но это ещё и служба. Мы же с детства им говорим, что вы служите Богу. То есть даже своими занятиями на уроках, мы учимся — параллельно с какими-то классическими песнопениями мы ещё поём духовные песнопения. И это мы стараемся детям всё прям с самого детства внушить. Поэтому, конечно, не всё так легко, и некоторые дети уходят, но многие из тех, кто приложили усилия, первоначальные такие, скажем, остаются. Всё зависит, конечно, от такого буквально подвижнического труда родителей. Мы настолько благодарны нашим родителям, которые возят к нам буквально из Подмосковья детей, едут в пробках по два часа. Вот вчера мне рассказывали, что так и не смогли доехать в конце концов. Но, знаете, это дорогого стоит. И самое, наверное, важное, что когда мы организовывали эту школу, то у нас была такая идея организовать не просто школу, где учителя, ученики, отдельно родители где-то в электронном журнале — нет, у нас была идея организовать семью, музыкальную семью, семью единомышленников, верующих людей, объединённых одной целью. Поэтому мы очень часто собираемся помимо занятий, и дети видят, что родители вместе с нами, родители слушают. Очень часто, кстати, на Литургии родители нам подпевают. Вот Елена сейчас сказала о практике, но это мы потом, попозже будем говорить. После карантина самая первая Литургия, которую мы спели с детьми — у нас такая богослужебная практика в храме Никиты Мученика, это приписной храм к Елоховскому собору, и там у нас происходят занятия на базе этого храма, там же мы поём службы. И вот самая первая после карантина, когда мы с такой радостью, с такой любовью встретились, что наконец-то мы сможем спеть, — у нас пели все: и родители, и дети. И это настолько объединяет, это настолько вдохновляет, что даже дети, которые потом вырастают, и, конечно, в подростковом возрасте бывают такие моменты, когда им не очень хочется заниматься пением и, может быть, даже не всегда хочется и в храм идти, но они видят, что здесь родители, что здесь их друзья, что здесь их семья, которая их любит всегда: и когда им тяжело, и когда они на какое-то время ушли, а потом опять вернулись. Вот это дорогого стоит, вот это мы стараемся всё время культивировать у себя, чтобы эта семья у нас была.

Л. Горская

— А родителям можно петь с детьми? Это же хор мальчиков. Это я сейчас так полушутя спрашиваю.

Я. Находнова

— Когда мы поём просто на службах… мы иногда поём просто мальчиками — да, это когда мы в соборе, когда у нас концерты, какие-то фестивали, то, естественно, мы поём только мальчиками и юношами. Но когда у нас рядовая служба, да тем более такая радостная после такого долгого карантина — ну как мы могли не поблагодарить Господа Бога, и родители, и дети? Вы бы видели, как мы все обнимались, несмотря на то, что надо было держать какую-то дистанцию, мы не могли этого, потому что это действительно такое радостное событие, и душа поёт, когда мы поём на клиросе. И дети чувствуют, что сзади… родители стоят сзади, они тихонько подпевают, но дети чувствуют, что родители сзади, они с ними, знаете, как стена такая крепостная. Это очень много значит.

Л. Горская

— В эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С нами Елена Сидорычева, регент хоровой школы мальчиков и юношей «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве, и хормейстер и преподаватель Яна Находнова. Вот мы говорим про ваш хор, и я хотела спросить: вот хор мальчиков и юношей — так вы юношей отдельно вынесли в названии и подчёркиваете. Почему? Ну, хор мальчиков и хор мальчиков.

Е. Сидорычева

— Да, на самом деле это отдельная тема, потому что юноши — это самый сложный, переходный возраст, когда вот уже, мы знаем, что у мальчиков в какой-то момент их жизни происходит перестройка организма, которая называется мутация, и мальчишеский голос теряется, ломается…

Л. Горская

— «Мутация» так страшно звучит для непривычного, непрофессионального уха.

Е. Сидорычева

— Да, изменения происходят в голосе. И у всех по-разному это происходит. Если говорить с медицинской точки зрения, то у некоторых, например, два года голос ломается и они не могут петь, а некоторые ребятки за полгода могут пройти мутацию — у всех по-разному. Но чем этот переход для нас опасен, как для хористов, это тем, что, когда у них ломается голос, ребята некоторые очень переживают, потому что они не могут петь…

Л. Горская

— То есть они вообще не могут петь или они начинают петь по-другому? Вот мне всегда было интересно.

Е. Сидорычева

— Здесь, понимаете, у всех по-разному. У кого-то спускается плавно голос вниз, но всё равно какой-то момент они петь не могут, потому что не слушается их голосовой аппарат. И, например, врач-фониатр хоровые занятия в хоре просит ограничить. И немножко ребята начинают выпадать из общей канвы. И, конечно, когда они не посещают все занятия, когда не могут стоять и петь на концерте, участвовать вообще в общей жизни, то интерес их теряется. И здесь каким путём мы идём: мы, наоборот, ребят никуда не отпускаем — я знаю, что в других хорах или в музыкальных школах, например, разрешают пропускать хор, не ходить, — мы не отпускаем ребят, мы, наоборот, за то, чтобы они приходили на хор и сидели на хоре, хотя бы слушали только, когда им нельзя петь, или нагрузку голосовую щадящую даём, не такую большую. Потому что стоит удержать интерес ребята. Вот этот переход мутационный связь и с гормональным переходом: меняются интересы, они становятся подростками, и уже, наверное, храм и клирос не настолько как-то их увлекает. Вот переломный момент такой, его проходят, поверьте, все, сколько вот уже я занимаюсь с мальчиками, с Яной Александровной тоже мы работаем. Родители, конечно, переживают, и мы тоже переживаем. Бывает, что ребята уходят — в какой-то год, например, у них не получается, они уходят из хора, но потом возвращаются. И поэтому я считаю, что какая-то должна быть особая опека, наверное, к юношам со стороны церкви, если мы говорим, что при церкви у нас хор, со стороны педагогов, со стороны родителей, особое понимание, какое-то с ними отношение, чтобы они как личности не сломались. Им очень сложно, поэтому мы отделяем особо юношей. Мы говорим, что они — наше будущее, они должны петь. И когда мутация у них проходит, конечно, голос приобретает новые силы, новые краски — это уже басы, тенора у нас есть, у них уже другой статус. У нас даже разделение есть и по костюмам в хоре — о чём можем тоже рассказать. Конечно, иногда мы с ними поём отдельную программу, не соединяясь с младшим коллективом. Поэтому мы к ним относимся с большим трепетом. Понимаете, это наше поколение, это наше будущее, на которое мы опираемся и надеемся, что они останутся при храме, при Церкви. И в этот период мы должны им особо помочь, я считаю.

Л. Горская

— А в этот период они должны на вас опереться, потому что, я думаю, ни для кого не секрет, что когда у подростка этот период начинается, ему очень нужна поддержка, потому что он, может быть, даже вырос, даже выглядит как взрослый, но он может не понимать, почему ему плохо. Он может просто чувствовать себя несчастным из-за того, что у него сейчас гормоны перестраиваются и дают такое настроение. Чувствует себя потерянным, и любой стресс, любая какая-нибудь неудача и отсутствие поддержки на его дальнейшею жизни серьёзно влияет. А тут вы ему даёте такое плечо, хоть он петь ещё не может. Я как раз хотела спросить: и без того переходный возраст, и плюс любимое хобби, которым тоже сейчас не можешь заниматься — вот это, казалось бы, тяжело, а, оказывается, нет, у вас специальный подход.

Я. Находнова

— Обязательно! Здесь, конечно, нужна поддержка священства — ребятам, юношам, подросткам. Когда они, например, не могут петь, где-то обязательно, чтобы они всё равно либо занимались алтарническим служением, либо читали… псаломщики, да? Но что-то, и обязательно мужское нужно какое-то окормление. Может быть, не священники, может быть, дьяконы, может быть, ещё кто-то, но им обязательно это нужно. Вот у нас в этом отношении нам очень помогают отцы. Мы специально отцов наших детей лелеем, потому что так сейчас мало на самом деле — вот…

Л. Горская

— Папы, слышали? Отдавайте своих мальчиков в хор Елоховском соборе, и вас тоже будут елеять и лелеять, думаю, на Всенощной…

Е. Сидорычева

— Я хотела бы добавить. Мне кажется, что почему мальчишки у нас остаются — те, кто приходят к нам и остаются, — потому что у них именно в нашей школе есть настоящие друзья по интересам. Потому что зачастую родители говорят, что в общеобразовательных школах не понимают таких детей, которые приходят к Богу, которые приходят к вере, которые в храме находятся. Вот какое-то непонимание в социуме идёт. А вот когда у тебя настоящий друг именно здесь, в хоровой школе, по духу, и ты бежишь сюда, потому что он здесь и тебе нравится, чем вы занимаетесь, потому что у нас не только, например, обучение идёт, у нас ещё жизнь до пандемии — я надеюсь, что сейчас всё закончится, мы вздохнём полной грудью и дальше будем жить так же — мы же и в поездки очень часто ездим, то есть у нас какие-то фестивали, выезды, мы несколько раз ездили в Ростов, где занимали на конкурсе первые призовые места. И помимо участия в конкурсе, мы снимали общий дом, где жили несколько ночей, где они вместе все общались. Это общие трапезы, общее хождение на каток, катание с горок, музеи какие-то. У нас была идея создания летнего хорового лагеря. У нас один раз получилось это создать. Я думаю, что пандемия закончится, и мы сможем продолжать это всё опять же. Мы ездили в очень красивое место на берегу реки Оки, в Константиново — это есенинские места. И там у нас был лагерь в течение двух недель, певческий лагерь, назывался «Русичи». Где мы занимались с ребятами также и пением, и где они имели возможность друг с другом общаться, и, помимо пения, у них были другие развлекательные всякие занятия, игры. Поэтому школа — это у нас целая жизнь. Действительно мы не только учим петь, но мы учим жить вместе, жить по-православному, жить с Богом. И мне кажется, что получается. Вот, конечно, сейчас то, что мы ушли на дистанционное обучение, наверное, это беда всего мира. Конечно, тяжело ребятам друг без друга, без общения. Тяжело, наверное, и учиться вообще в онлайн-режиме пению. Все знакомые хормейстеры жалуются, но как-то будем преодолевать эти трудности и надеяться на то, что впереди ещё много-много очень интересного.

Л. Горская

— О трудностях и о том, что впереди, мы поговорим чуть позже. А сейчас я предлагаю вернуться к музыке, от которой мы и не уходили, но я предлагаю её послушать. Что мы сейчас предложим нашим радиослушателям?

Е. Сидорычева

— Давайте послушаем хор «Славься» Михаила Ивановича Глинки.

(Звучит хор.)

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». С вами Лиза Горская, Елена Сидорычева, Яна Находнова, хор мальчиков и юношей «Богоявление», в исполнении которого мы сейчас слушали известнейшее произведение Глинки «Славься». И расскажите про это произведение — почему у вас оно в репертуаре, давно ли оно у вас в репертуаре.

Я. Находнова

— Это произведение мы пели на конкурсе, который проводит ежегодно Елоховский собор, «В ожидании Рождества». В этом году он тоже будет проходить. И раньше покойный отец Александр проводил этот конкурс, участвовать в этом конкурсе приезжали хоры из других регионов, и даже из-за границы были.

Е. Сидорычева

— Из Таллина приезжали коллективы, я помню. И надо сказать, что отец Александр был основателем этого хорового фестиваля «В ожидании Рождества», который пятый или шестой год, наверное, сейчас должен проводиться. Да?

Я. Находнова

— Да. И финальной точкой этого конкурса всегда являлось совместное пение детских хоров на Литургии в Елоховском соборе. Это было очень, конечно, значимо. И нам приятно, что мы в прошлом году доросли до того, что мы получили гран-при на этом конкурсе. И если возвращаться к «Славься», то как раз в какой-то из годов мы пели это светское произведение на конкурсе. И потом финалисты конкурса «В ожидании Рождества» приглашаются на фестиваль, который тоже уже проводится несколько лет, лет пять, наверное, тоже при непосредственном участии отца Александра, в Храме Христа Спасителя, а теперь, по-моему уже второй год, в концертном зале «Зарядье». И это тоже очень значимое, конечно, такое для православных школ, для православных хоров мероприятие, в котором действительно можно поучаствовать. И мы, слава Богу, в этом году тоже пели, смогли подготовиться, несмотря на такие трудные условия. И тот заключительный концерт фестиваля «В ожидании Рождества», который планировался в апреле и не состоялся из-за пандемии, его организаторы перенесли на… в ноябре, по-моему, мы выступали или в конце октября — я уже забыла. В ноябре, да. И был концерт в «Зарядье», и мы там пели «Достойно есть» Динёва, пели мы как раз к 75-летию победы песню «Нам нужна одна победа». И у нас есть гимн свой, который написан на слова известной песни Чичкова «Детство» — мы просто третий куплет написали свой, так сказать дерзнули. И так как детям очень нравится эта песня, мы написали свои слова. Там есть такие слова: «Елохова мальчишки умеют Бога славить и Родину любить». И вот это наш гимн, который дети наши всегда поют. Да, гран-при мы ещё завоевали — был тоже Рождественский конкурс в Новоиерусалимском монастыре. И это, конечно, был такой взлёт нашего хора. Надеемся, что мы не потеряем какой-то уровень из-за сложившихся обстоятельств, хотя заниматься очень сложно, архисложно заниматься и удерживать ребят в такой ситуации.

Л. Горская

— Я услышала этот вздох. И я предлагаю поговорить о том, каково вам сейчас живётся, потому что я лично не могу представить, как в условиях вот этой разобщённости всеобщей можно сохранить и продолжать репетиции хора. Тем более, что эта пандемия унесла жизнь отца Александра Агейкина, который, я так понимаю, был таким вашим двигателем во многом и покровителем. Расскажите, каково вам сейчас.

Я. Находнова

— Вы знаете, да. То, что с нами не стало отца Александра, это была такая тяжёлая утрата, тяжёлая боль. Это до сих пор очень тяжело, потому что мы действительно чувствовали себя его любимыми детьми, любимыми чадами, которых он не просто окормлял. Он, кстати, каждую неделю приходил на занятия к ребятам, на разговор с ними, с юношами. Вот я говорила, что очень необходимо окормление такое священства юношам. И он помогал нам с поездками, то есть мы настолько близко общались, настолько чувствовали его заботу и любовь, что, конечно, сейчас нам очень тяжело. Но мы надеемся, что он молится за нас на небесах, а мы молимся здесь за него. Эта связь сердечная и духовная остаётся, и мы это чувствуем, кстати, очень сильно. И мы это почувствовали тогда, когда мы пели в «Зарядье» и посвятили памяти нашего любимого пастыря наше выступление. И о трудностях: казалось бы, как подготовиться к концерту, когда невозможно хором собираться, когда все на дистанционном образовании? Это случилось только благодаря тому, что нам благословили заниматься вокалом. Просто индивидуально приходили ребята заниматься вокалом по одному. И мы практически весь концерт таким образом индивидуально подготовили. Потому что у нас есть предмет вокала, и на этом уроке мы конкретно с каждым из ребят прорабатываем хоровые партии, смотрим, как его голос прилаживается, так сказать, где ему как спеть. Даже если юноши, которые находятся в мутации, какие-то ноты не могут брать, конкретно разбираем: здесь ты поёшь, здесь не поёшь, здесь просто молчишь, открываешь рот, — но так, чтобы они участвовали. И буквально этот концерт мы подготовили, в общем-то, силами только индивидуального вокала. У нас было потом только три хоровых репетиции перед концертом и одна генеральная. И поэтому, конечно, очень тяжело. И сейчас мы находимся полностью на дистанционном образовании. К сожалению, такое образование даёт очень малый результат, потому что заниматься вокалом по компьютеру, сольфеджио очень трудно, а хором просто невозможно. И это, конечно, наша очень большая боль. А ведь у нас ещё есть фортепиано, которое дети должны тоже проходить. И вот мы пытаемся, мы стараемся.

Е. Сидорычева

— Знаете, здесь ещё надо говорить о том, что у нас же мальчики, и они рано или поздно мутируют. Поэтому время идёт неумолимо, и в условиях дистанционного образования, конечно, нет никаких выходов. Во-первых, мы сейчас не имеем возможности петь на службах, потому что сейчас тоже ограничения по всем воскресным школам по Москве, насколько я знаю. Ограничение — нельзя петь детям на службах. Мы тоже не поём сейчас, мы не участвуем в концертах, после «Зарядья» мы нигде не пели. Мы не можем поехать никуда сейчас, к сожалению. Поездки наши любимые — в паломнические поездки мы очень часто ездили, как я уже говорила. Мы были в разных городах нашей страны: и Ростов, и Переславль-Залесский, и под Рязанью мы были в Иоанно-Богословском монастыре — много куда мы ездили. Кстати, у нас есть традиция, о которой мы, наверное, забыли сказать: мы начинаем и заканчиваем наш год с поездки в Троице-Сергиеву лавру. Мы ездим поклониться к мощам преподобного Сергия Радонежского — попросить благословения на предстоящий учебный год. Мы приезжаем туда, и нас уже знают, потому что эта традиция у нас давно уже существует — с самого основания нашей школы. Нам, кстати, пять лет уже будет в феврале. Мы поём акафист перед мощами всем хором мальчиков, прикладываемся к мощам. Потом либо экскурсию заказываем по монастырю Троице-Сергиевой лавры, либо трапезничаем вместе. Или иногда бывает, что мы выезжаем в какой-то близлежащий санаторий, где жарим шашлыки, ребята общаются, играют целый день — очень интересно — и не хотят даже разъезжаться и расходиться.

Л. Горская

— Рождественским постом вы прям про шашлыки нам зачем говорите? (Смеётся.)

Е. Сидорычева

— Это я вспомнила хорошие времена! И также в конце мая мы обычно едем в лавру — вот у нас такая традиция. И, кстати, у нас ещё выезды бывают в январе — на каникулах мы обязательно ездим в какой-то санаторий. Но вот в этом году, к сожалению, в связи с пандемией, мы никуда не поедем.

Л. Горская

— Давайте послушаем музыку. И вот мы вспоминали покойного отца Александра Агейкина, настоятеля Елоховского собора, который, к сожалению, далеко не единственная жертва этой пандемии. Я предлагаю послушать «Трисвятое» в исполнении хора мальчиков и юношей «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве, который основал отец Александр.

(Звучит песнопение.)

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». С вами Лиза Горская. У нас на связи: Елена Сидорычева, регент хоровой школы мальчиков и юношей «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве; и Яна Находнова, хормейстер и преподаватель. Мы говорим о том, как сохранить хор в условиях самоизоляции, или карантина, или как это ни назови. Это очень странные, противоестественные условия, а уж тем более для хора, которому нужно репетировать, и люди должны слышать друг друга вживую, и иметь прямой контакт с преподавателем, с хормейстером. Так мы особо ни до чего не договорились с вами, кроме надежды на лучшее.

Е. Сидорычева

— Нет, конечно, надежда остаётся, умирает последней, как говорится всегда. Но, во-первых, хочу сказать, что после смерти отца Александра сейчас настоятелем Елоховского собора является владыка Фома, который тоже нас поддерживает. Надеюсь, он не оставит нас, нашу школу, и будет развивать мальчишек, как только снимут ограничения, будем уповать на это и как-то дальше развиваться. И будем просить, конечно, такого же духовного окормления у владыки, как оно было при отце Александре, которое необходимо нашим мальчикам и нашим юношам, потому что мальчишки, вообще, хрупкие создания — мужчины наши маленькие.

Я. Находнова

— Я хотела бы дополнить, что всё-таки мы очень надеемся и настоятельно просим, прежде всего, наверное, Господа Бога в своих молитвах, чтобы как-то это всё уладилось. Потому что хору невозможно заниматься по компьютеру. Потому что хор, вокал должен заниматься очно, поэтому даже как-то не укладывается в голове, почему дети с первого по пятый класс ходят в школу, в московских школах, в Подмосковье вообще всё функционирует и работает, а у нас ведь музыкальная школа со всеми предметами. Это очень тяжело, и как-то хотелось всё-таки это наладить, пусть с ограничениями.

Л. Горская

— Вам, наверное, ещё без отца Александра тяжело, потому что вот он бы вам сказал, что делать. А так, в такой неопределённой ситуации, ещё лишившись окормления такого плотного, наверное, немножко растеряно себя чувствуете, да?

Я. Находнова

— Растерянность есть, конечно, да, действительно растерянность и одиночество. Владыка нам помогает, но у него очень много попечения на самом деле. И нам нужно понять, как мы будем существовать, как мы должны работать дальше, как нам сохранить наш хор, как нам сохранить нашу молодёжь. Мы должны это понять, это наша ответственность перед Богом. Я это лично так себе понимаю. И я думаю, что все педагоги, все родители, которые просто болью отзываются на всё это, и мы все в единении об этом просим, молимся, уповаем, что наша школа не развалится, а будет возможность нам заниматься каким-то образом, не на дистанте. Потому что это практически ведёт к исчезновению потихоньку, к такому плавному, но развалу.

Л. Горская

— Елена, а вы говорили, что вам матушка Мария Агейкина как-то помогает сейчас.

Е. Сидорычева

— Вы знаете, во-первых, то, что она сейчас с нами и она рядом, и мы её поддерживаем, и она нас поддерживает. Я бы хотела сказать, что когда ещё был батюшка жив, она очень тоже помогала нашей школе и окормляла наших мальчишек. Она, во-первых, одевала нас — пошили нам очень замечательные костюмы. Жилетки у нас… вот такое разделение, о котором я уже говорила, поподробнее расскажу. Те дети, которые ещё не мутировали, младший хор, у нас в белых рубашечках и жилеточках таких светлых, на которых особенная эмблема нашего хора, которую мы разрабатывали тоже. На ней изображены мальчики, в виде как бы куполов церкви, поющие, и написана наша хоровая школа мальчиков «Богоявление». А для юношей мы пошили кители, как у семинаристов, и тоже матушка нам помогала. То есть тёмные, чёрные такие пиджаки, более строго всё. Это вот как мы выглядим. И я бы очень хотела сказать «спасибо» матушке Марии. И дай Бог ей, конечно, сил и терпения в данной ситуации, чтобы она жила дальше. Тяжело, конечно, об этом говорить, с болью в горле, и слова даже не находятся. Матушка Мария, я надеюсь, что вы нас слушаете, и мы от всего сердца благодарим и отца Александра, и вас, что вы были с нами и что вы сейчас остаётесь с нами. И мы будем стараться не подводить вас и развивать дело отца Александра, потому что начало было положено очень хорошее. И всеми силами, я думаю, что всё будет хорошо, мы преодолеем эту пандемию. И, конечно, у владыки Фомы сейчас связаны руки, как и у многих священников, в связи с ограничениями. Но будем молить Бога и надеяться на лучшее.

Л. Горская

— Скажите, сколько у вас сейчас ребят, и мальчиков и юношей, в хоре. И, может быть, вы ведёте какой-нибудь набор, несмотря на пандемию, или работаете над репертуаром.

Е. Сидорычева

— Вы знаете, дело в том, что все наши ребята, которые с нами уже несколько лет, практически они все сохранились в хоре и остались. Да, мы давали рекламу и приглашали, и сейчас приглашаем среди года: пожалуйста, приходите. У нас есть свой сайт, если зайти на сайт Елоховского собора, там есть колоночка «Хоровая школа мальчиков». Это наша страничка, где можно посмотреть всё про нашу жизнь — там все события высвечиваются, с фотографиями и с видео. И там же есть контактный телефон нашего завуча, с кем можно связаться и поговорить о прослушивании. Собственно, так ребятки к нам и приходили. Но в этом году, я думаю, что, наверное, с пандемией только связано, что мы никого не взяли, то есть никто не пришёл. А те родители, кто звонили, хотели ребят привести к нам, тоже говорят, что они бы очень хотели петь у нас, но, к сожалению, мы не можем заниматься. И как внедрить новых деток мы пока не понимаем. Но всё равно вы звоните — мы будем иметь в виду, что как только мы откроемся, мы с удовольствием пригласим новых детей желающих, которые будут петь в нашем хоре. А по поводу репертуара: Яна Александровна рассказывала, что мы сейчас готовились к концерту в зале «Зарядье», который благополучно прошёл. И на данном этапе, в условиях дистанционного образования, мы готовимся сейчас и надеемся, что, может быть, какие-то ограничения снимутся — мы сможем всё-таки спеть Рождественскую службу, пусть не в соборе или в храме Никиты Мученика, неважно уже — где. Самое главное собраться вместе вживую и, как говорят, вздохнуть единым дыханием, единым дыханием прославить Бога — это, наверное, самое главное. Сейчас, конечно, идёт подготовка Рождественской службы у нас, рождественские песнопения мы поём.

Л. Горская

— Скажите, пожалуйста, ещё раз, как найти ваш сайт или вашу страничку.

Е. Сидорычева

— Ещё раз: можно зайти на сайт Елоховского собора, и сбоку, в правой колоночке, высвечивается «Хоровая школа мальчиков». Вот на неё кликаем и наша страничка открывается.

Л. Горская

— Спасибо. У нас, к сожалению, заканчивается время программы. Я предлагаю вернуться к вашей визитной карточке, точнее достать очередную карточку хора мальчиков и юношей «Богоявление» при Елоховском соборе. Что это будет?

Е. Сидорычева

— Мы послушаем «Полихронион» — это многолетие Патриарху в исполнении мальчишек.

Л. Горская

— И будем тогда прощаться. Я напоминаю, что в эфире радио «Вера» была программа «Светлый вечер». С вами были: Лиза Горская, Елена Сидорычева, регент хоровой школы мальчиков и юношей «Богоявление» при Елоховском соборе в Москве, и Яна Находнова, хормейстер и преподаватель. Всего доброго.

Я. Находнова

— До свидания, дорогие друзья. Рады были, спасибо, что вы нас пригласили.

Е. Сидорычева

— До свидания.

(Звучит песнопение.)

02 декабря 2021
Яндекс.Метрика